Двойной стыд зависимости или тайна, которую нельзя рассказать.

Цель: анализ стыда, как многослойного механизма. Рассмотрение стыда ребенка из-за употребления родителей, как отягчающего фактора, способствующего формированию зависимости. Сравнительный анализ факторов влияющих на формирование зависимостей с помощью двух случаев со схожей клинической картиной, в одном из которых я рассматриваю возможные основания для развития зависимости, во втором — уже сформированную химическую зависимость, в основе которой лежит стыд.

Наблюдение за взаимодействием детей, натолкнуло меня на размышления о стрессоустойчивости каждого отдельного ребенка к негативному психологическому воздействию со стороны представителей одной группы.

Роль глубинного стыда, что я называю — «тайна, которую никому не расскажешь» в выборе той или иной реакции ребенка на оскорбления или шутки, на мой взгляд, играет важную роль. Обосновать свою мысль я хочу с помощью примера 1. В в заведении развития и отдыха произошла ситуация, после которой ребенок отказался приходить в дальнейшем в заведение. Важно отметить, что атмосфера в лагере теплая, поддерживающая — со стороны воспитателей, наличие психолога, транслирование принципов порядочности и заботы.

Парень второй год подряд отдыхал в данном месте, было заметно и раньше, что этот ребенок бывает уязвимым, может уединяться, прятаться. Также, у парня обостренное чувство справедливости и он очень расстраивается, когда кого-то обижают. О том, что ребенок не будет больше посещать лагерь, сообщила его мать. На вопрос о причине, она ответила, что другие ребята обращаются к ее ребенку оскорбительными для него словами — это то, что сын назвал матери, как причину.

Возраст детей в этом заведении 10-14 лет. Понятно, что в этот период дети тестируют границы друг друга, хотят проявлять себя, чувствовать себя значимыми. Одним из таких проявлений является использование ненормативной лексики и прозвищ. Я замечала в группе обращения не только по имени, иногда в общении между детьми звучали какие-то шуточные прозвища,. Также, я заметила, что реакции детей отличаются — одни дети могут ответить, другие могут рассказать воспитателю об этом, еще кто-то обижается, но на короткий период и дальше продолжает получать удовольствие от общения и досуга в данной группе.

Теперь обратим внимание на реакцию детей на внешние раздражители, а именно, почему она может быть разной, и первое, что бы я выделила — это атмосфера в семье.

Что я замечаю, глядя на семью мальчика:

— по внешнему виду матери, заметно, что она имеет пристрастие к алкоголю — иногда, когда мать забирает мальчика, от нее ощутимо запах алкоголя и сигарет. В прошлом году, в разговоре парень проговаривал, что мать часто пьет пиво — и это понимание мальчика, звучало, как задекларированная норма в семье.

— когда мать парня привела его в лагерь, то сообщила, что разрешает воспитателям ударить сына, если его поведение будет плохим. Плохим поведением, в понимании матери парня — это игривость, непослушание.

— парень живет вместе с сестрой матери, у которой есть дочь инвалид. Тетя парня производит впечатление человека, не зависимого от алкоголя, она часто забирает мальчика из лагеря, вместо мамы. Несмотря на то, что в семье есть трезвый взрослый, парень все время говорит о маме, ему бы хотелось, чтобы мама пришла в бассейн, в который воспитатели приводят детей купаться, но у нее никогда не получается … На мой взгляд, ребенок хочет показать свою маму всем как ответственную, любящую, заботливую. Таким образом, парень пытается сохранять веру в ту модель семьи, которую он себе нарисовал. Вместе с тем, есть и другая часть понимания мальчика, относительно поведения своей матери, которое приобретает все большую силу. И это понимание вырастает вместе и взрослением мальчика и отражается во взгляде ребенка, образуя отпечаток печали на лице.

Осознание чего-то ненормального, неприятного, отличающегося от других и, связанное с этим, чувство стыда, уже формируется и крепнет в сознании ребенка. И невозможность/незнание выхода, даже направления, в котором этот выход может быть, образует своеобразную капсулу, в которой этот стыд сохраняется. Присутствие алкоголизма в семье, и ощущение, особенно со стороны матери, ситуации, как чего-то ненормального, может восприниматься ребенком, как ощущение собственной ненормальности.

Такое ощущение ненормальности и является тайной, которую ребенку надо скрывать, чтобы никто не узнал, какой «плохой» он на самом деле.

Описанный выше процесс, является первым слоем стыда, который становится глубинным.

Рассмотрим процесс наслоения стыда в этой ситуации как формирование негативного сценария (бессознательный жизненный план, Э.Берн)

Когда ребенок, который имеет самоосознание «ненормальности», что является основой его самоощущения, попадает в среду взаимодействия, то любые негативные проявления со стороны других, он будет подсознательно накладывать на свою «тайну», что, соответственно, удваивает чувство стыда, усиливая его силу.

Тогда, любые шутки или оскорбления со стороны других детей, попадают именно в эпицентр уязвимой детской неокрепшей психики, и ощущаются в виде стыда со стороны чувств — М1 (внутренний малыш), захватывают на телесном уровне — М0 (соматический внутренний малыш), вместе с тем, подкрепляя предубеждение ребенка в Б1 (внутренняя родительская фигура) о том, что мир жесток, я не такой, как все. Подобное предубеждение образует запрет «не принадлежать» (запреты, М.Р.Гулдинги). Еще один процесс, который происходит вследствие сочетания внутренних переживаний ребенка и внешних стимулов от других — это формирование защитных механизмов психики, а именно отрицание. Что выглядит как: обвинение других — обида; и эгоцентрическая позиция — жалость к себе.

Мы знаем, что любой человек, а особенно ребенок нуждается в принадлежности.

Поэтому, подсознательно ребенок «хранит тайну» —

1. Будет создавать внутреннюю «капсулу», в которой можно спрятаться от стыда — иметь склонность уединяться, «уходить в себя».

2. Будет искать человека/окружение, транслирующего «ненормальность» с точки зрения общественных норм для отношений.

3. Будет искать выход своей «тайне» испытывая фоновое желание, в виде тревоги, освободиться от бремени.

Как может разворачиваться программа данного сценария, хочу рассмотреть с помощью клиентского случая с похожей ситуацией в детстве — пример 2.

Женщина с наркотической зависимостью на первом плане и второстепенными зависимостями — алкоголь, курение, созависимость. Отец и мать алкозависимые, среда поддерживающая употребление ПАВ.

Женщина рассказывает, что в младших классах испытывала травлю со стороны одноклассников по причине лишнего веса, и все это терпела, не имея поддерживающих отношений в своей семье, где систематически употребляли алкоголь.

Иллюстративной будет ситуация, случившаяся в детстве женщины: однажды, ребята из класса начали издеваться над девушкой и вместе с оскорблениями ударили ее палкой. Ребенок испугался и единственный выход из этой ситуации, который она выбрала был бегством.

Девочка побежала домой, дома среди дня спали ее пьяные мать с отчимом — это была довольно обыденная обстановка. Когда учительница, заметив отсутствие ученицы, пошла за ребенком, и позвонила в дверь квартиры, девочку охватила волна стыда за то, что учительница может узнать «кто она на самом деле!». Единственное, чего она боялась в тот момент, что звонок в дверь может разбудить спящих взрослых, кто-то откроет дверь и самая ужасная тайна раскроется.

«Тайна», созданная матерью девочки, поддерживаемая социальным окружением была навязана ребенку (сценарий, Э.Берн) и имела для него большое значение… Женщина говорит, что с детства чувствовала свою ненормальность, ненастоящесть. Первое употребление наркотика она описывает, как ощущение защищенности, покоя — «я как будто оказалась в теплом обволакивающем пространстве» — это является иллюстрацией первого способа самозащиты, а именно, начало создания внутреннего иллюзорного мира, как бегство от реальности.

1. С помощью ПАВ (опиаты), а именно уменьшению тревоги вследствие их употребления, девушка почувствовала искусственную безопасность, уверенность и защиту, находясь среди других (аддиктивный симулякр, Старков Д.Ю.)

2. Клиентка отмечает, что чувствовала свою принадлежность к людям с подобной жизненной ситуацией что и у нее, хотя имела положительную модель семьи, благодаря родственникам, у которых периодически проживала. Женщина замечает еще со школы «выбирала» сверстников, которые своим поведением отличались от большинства. А среди детей из благополучных семей чувствовала себя ущербной и, как будто присутствовала формально.

3. Клиентка запомнила, какое облегчение почувствовала, когда в состоянии наркотического опьянения, открыла приятелю «тайну», получив принятие и понимание, вместе с тем подкрепив жалость к себе.

Под действием наркотика стыд девушки-подростка временно блокировался. На короткий период употребление приносило облегчение.

Отмечаю вторичную выгоду наркоманизации при отягчающем стыде — это смещение центра внимания с внутреннего стыда/боли в сторону четких, понятных задач существования — обеспечение себя очередной дозой вещества.

С дальнейшим течением зависимости происходит приобретение и накопление стыда, связанного с последствиями употребления — диструктивным поведением зависимого лица. На первый слой стыда накладываются другие слои, образуя трехступенчатый тупик (Меллор).

На примере этой модели, можно увидеть как стыд заблокирован на всех порядках эго-состояний Б0-М0, Б1-М1, Б2-М2 (внутренний конфликт родительской и детской части на разных уровнях формирования личности).

Этот процесс исключает мышление, внутреннюю взрослую часть зависимого, которая есть:

1. Не сформирована должным образом изначально — Д0, Д1 (внутренняя взрослая часть телесный, детский уровни)

2. Формируется диструктивно = слабая — Д2 (внутренняя взрослая часть, сформированной личности).

Профилактика укрепления чувства стыда у ребенка. Работа с 1 слоем стыда.

В ситуации с мальчиком были приняты следующие действия:

1. Проведена беседа с матерью, которую психолог заверил, относительно поддержки парня воспитателями и решения ситуации.

2. Разговор с родителями детей, которые принимали участие в оскорблении парня, о невозможности буллинга в отношениях между детьми как в данном заведении, так и где угодно. Просьба к родителям провести индивидуальные разговоры.

3. Была проведена беседа о толерантном отношении в обществе с группой детей.

4. Дети записали видео с извинениями, которое отправили парню.

5. Парень вернулся в лагерь.

6. Индивидуальный разговор с парнем о способах выхода из конфликта.

Цель таких действий:

-формирование внутренней поддержки ребенка- ПР+ (положительная попечительская родительская фигура, отвечающая за самоподдержку) с помощью внешнего примера.

-Формирование ощущения принадлежности к коллективу с различными проявлениями поведения. АД+ (позитивный внутренний адаптивный ребенок)

-Формирование способности решать проблемы, а не убегать от них Д (внутренняя взрослая часть — здравомыслие).

-развеивание предубеждения ребенка о своей ненормальности путем прояснения возможности ненормального поведения других.

-отделение личности от поведения (все люди хорошие, поведение может быть разным, Э.Берн)

Работа с двойным стыдом в контексте зависимости происходит поэтапно.

1. Приобретенный стыд — изменение зависимого мышления, построение здоровой ценностной системы, использование новой модели мышления и поведения в жизни, ощущение новой принадлежности в окружении со здоровыми нормами.

2. Первый слой — «Тайна» — анализ и принятие прошлого, отделение сценария от автономии (Э. Берн), укрепление в автономии.

Выводы:

-реакция на одни и те же внешние стимулы может отличаться у детей из семей, в которой присутствует зависимость и у детей, которые растут в атмосфере, где царят здоровые принципы взаимодействия.

— Зафиксировавшееся в детстве чувство стыда, не найдя конструктивного выхода, может влиять на формирование зависимости, вследствие которого наслоиться и образовывать тупик со стороны негативного эмоционального отягощения, что усиливает замкнутый круг употребления — стыд-вина-употребление (Д.Старков, лекции).

— атмосфера в семье, выходящая за рамки общественных норм ощущается ребенком, как собственный недостаток, фиксируется и сохраняется как предубеждение о плохом себе.